Долгие годы журналист Александр Минкин пишет письма Президенту. Открытые, публикует их в МК. Президент не отвечает и даже писем этих не читает, но Минкину это уже не важно, он настолько увлекся процессом, что накатал уже почти двести штук – огромных, размером с хорошую простыню. Казалось бы, ну что за беда, пусть человек забавляется. Да и надо же на что-то жить: и ему, и МК, - на одних объявлениях о досуге с мулатками либеральной газете жить неприлично.
У Минкина нашлись последователи. Сначала одиночные, а потом и коллективные. О чем только президента не просили! И Ходорковского освободить, и на третий срок не ходить, и вернуть Грузии Осетию, и ботокс не колоть, и не превращать Кабаеву в мать-героиню, - всё тщетно, не прислушивается президент. Хотя бы потому, что не читает: писем много, а он один. И волна этих писем постепенно схлынула. Причем настолько, что заглядывает президент в свой почтовый ящик, а там пусто. Впрочем, нет – нашлось одно, от Макаревича. Ну, совсем глупое письмо, об откатах. Словно он зеленый мальчик и сам никогда этих откатов не делал. Андрей конечно мужчина еще хоть куда, но с таким лицом, с таким прикусом и в таком возрасте на ТВ всё же делать нечего. А ведь вел несколько передач: и дур учил щи варить, и лохов с аквалангом нырять, и еще какую-ту хрень, которую сразу и не вспомнишь. Андрюша, ты как в ящик попал? Да мы понимаем, что пригласили, но ведь не за красивые же глаза. Ну, какой из тебя повар? Какой аквалангист? Да и с обаянием у тебя не очень – до Вани Урганта как до Марса на велосипеде. И вообще, ты на Венедиктова похож… Последнего президент помнил и не очень любил, поэтому он решил над Макаревичем постебаться: к бизнесменам его послал, опытом откатов поделиться.
Понятно, что Макаревич хотел всего лишь тупо пропиариться, но с этой целью умные люди уже давно не президенту письма пишут, а Прилепину. После его «просталинского манифеста» всех обуял эпистолярный зуд. Писем столько, что Захар в них уже утонул. В чем его только не обвиняют и чего только не требуют! Ну, один к одному, как в открытых письмах Путину, только набор претензий другой, к тому же обзывают мразью, антисемитом и даже побить грозятся. Ну что, Захар, как вам в чужой шкуре?.. Путина он не любит давно, говорит об этом открыто и смело. Тот побаивается, но на встречи всё же приглашает – обязан, всё же лучший писатель нулевых. Втайне надеется, наверное, что Прилепин денежек попросит или квартиру в Москве, а тот продолжает буром переть: почему это ваши друзья воруют бюджетные деньги, а вы их покрываете?!
О чем сейчас думает Прилепин, я не знаю, но задуматься есть о чем. Скажем, о том, что в наши смутные времена сделать из рядового провинциального литератора современного классика и властителя дум столь же легко, как из отставного, ничем непримечательного полковника президента великой страны. Пока писатель и полковник помнят о том, кому обязаны своим стремительным взлетом, у них все в порядке. Но если начинают забывать… Березовский, говорят, уже через год путинского президентства орал на него: «Да ты до конца дней своих ноги мне обязан целовать!». Интеллигентный Ходорковский не орал, он молча скупал парламентские партии – ему не сомнительные поцелуи были нужны, а страна. Первый оказался в Лондоне, второй в тюрьме. Поэтому Путину и удалось просидеть на троне столь долго. У Прилепина таких возможностей нет. Поэтому и положение его хуже: со своими «березовскими» он обречен жить вместе. Морду они, конечно, ему не набьют, но руки не подадут. И краники перекроют, и в ящик не пустят. Повинится, станет на колени – простят. А будет упорствовать – засудят за разжигание национальной розни. Ведь антисемитизм(мнимый или явный) – это хуже, чем педофилия и бытовое убийство.
В общем, Путину и Прилепину теперь действительно есть, о чем поговорить. Опыт у них общий. И шкура общая. Не тигровая, конечно, а всего лишь из крашеного сибирского тушканчика.