В девяностые годы нужды в этом особой не было: Кузнецов был в прекрасной форме, много снимался, ездил с концертами по стране. Да и генетика у него хорошая: родители дожили до девяноста с лишним.
…О Кремлевке вспомнили спустя много лет, весной 2012-го года. Там и поставили этот страшный диагноз: рак прямой кишки. Правда, в начальной стадии — поэтому решили ограничиться облучением.
Актеру становилось всё хуже, он стремительно терял вес. Когда первый раз выписали из больницы у него было пятьдесят семь килограммов — скелет, обтянутый кожей. Спать мог только после обезболивающего укола.
Вскоре провели операцию. Она не помогла… Однажды Кузнецову позвонил профессор, довольно известный специалист: «Нужно сделать повторные и подробные анализы, — сказал он. — Есть современная американская аппаратура, я договорюсь...»
Сделали томографию. Взяли кровь для повторного анализа. Собрали консилиум лучших специалистов — академик Шелыгин и другие. И вот выясняется: все чисто! Рака в помине нет! Но ведь в Кремлевке актера два года от него лечили?!
Оказывается, это был не рак, а всего лишь банальный полип. И лечится это довольно быстро и просто, если не затягивать. А тут пока делали радиооблучение, задели правую почку, ослабили иммунную систему — время было упущено. Да еще удалили часть прямой кишки.
Кузнецова снова положили в больницу. Состояние вроде бы немного улучшилось, но веры и желания жить уже не было… Потому что это была бы жизнь инвалида. Под каким-то предлогом он отослал жену, которая всё это время за ним ухаживала, и выпил три таблетки сильного наркотического обезболивающего.
Когда вернулась жена, его уже перевели в реанимацию. Успел прошептать одними губами: «Прости, но жить инвалидом не хочу».
В свидетельстве о смерти врачи написали прежний и ложный диагноз: «рак прямой кишки». Вроде бы как ничего нельзя было сделать… Увы, в этом смысле врачи одинаковы везде – что в Кремлевке, что в убогой районной больнице.