«А мама у него хорошая… Про паровоз поёт»
Сам же – говно говном: и писатель никакой, и человек проблемный. Впрочем, сегодня Виктор Ерофеев сам будет говорить о себе. И о своей маме тоже.
Разумеется, «паровоз» — это метафора: правильная советская женщина, жена дипломата, образованная, с хорошим вкусом — читала исключительно классиков, из современных писателей выделяла лишь одного.
«Мама считала, что Трифонов — идеальный писатель, чистая, светлая личность, на грани гениальности. А я, с ее точки зрения, иду не туда. Да и какой я писатель? Просто смешно! В глазах мамы по сравнению с Трифоновым я был фитюлькой, грязной букашкой. Именно Трифонов был в мире мамы доказательством моей литературной ничтожности, и всякий раз, заслышав о моих словесных потугах, она только махала рукой.
Скорее всего, она с горечью полагала, что я пробиваюсь в литературу путем политического и порнографического скандалов, объединенных в единое целое. Таким образом она невольно оказывалась в стане моих непримиримых, пожизненных недоброжелателей, и с этим я никогда ничего поделать не мог. «Ну что он за писатель, если я не могу показать его рассказы своим приятельницам!» — жаловалась она.
…Аксенов очень рано нашел во мне талант, чем скорее озадачил, чем обрадовал. Я к тому времени написал полтора рассказа. После «Метрополя» я попал впросак, я провалился. Мне со всех сторон хором сказали «фе». Наши диссиденты-гуманисты (мною политически уважаемые) вроде Копелева, как мне передавали, назвали мои метропольские рассказы фашистскими. Копелевский немецкий друг, составитель Энциклопедии современной русской литературы, вышедшей после «Метрополя», не включил меня в нее, посчитав, что я ничего не стою (особенно рядом с однофамильцем). Близкий к ним по взглядам Искандер открыто говорил, что мои рассказы низкого морального уровня. В этом гуманисты были солидарны с Союзом писателей, отправившим меня на морально-нравственную свалку, отказавшимся считать меня писателем, и выгнавшим меня за эту пачкотню».
http://snob.ru/selected/entry/96944
…Сейчас попытался вспомнить и не смог – чтобы кто-нибудь когда-нибудь сказал о Викторе Ерофееве хоть одно хорошее слово. Возможно, оно найдется у вас. С этой целью и процитировал отрывки из его «мемуаров» в СНОБе – запашок в сети от них такой, что брезгливо поморщилась вся литтусовка – от либералов до патриотов.
Разумеется, «паровоз» — это метафора: правильная советская женщина, жена дипломата, образованная, с хорошим вкусом — читала исключительно классиков, из современных писателей выделяла лишь одного.
«Мама считала, что Трифонов — идеальный писатель, чистая, светлая личность, на грани гениальности. А я, с ее точки зрения, иду не туда. Да и какой я писатель? Просто смешно! В глазах мамы по сравнению с Трифоновым я был фитюлькой, грязной букашкой. Именно Трифонов был в мире мамы доказательством моей литературной ничтожности, и всякий раз, заслышав о моих словесных потугах, она только махала рукой.
Скорее всего, она с горечью полагала, что я пробиваюсь в литературу путем политического и порнографического скандалов, объединенных в единое целое. Таким образом она невольно оказывалась в стане моих непримиримых, пожизненных недоброжелателей, и с этим я никогда ничего поделать не мог. «Ну что он за писатель, если я не могу показать его рассказы своим приятельницам!» — жаловалась она.
…Аксенов очень рано нашел во мне талант, чем скорее озадачил, чем обрадовал. Я к тому времени написал полтора рассказа. После «Метрополя» я попал впросак, я провалился. Мне со всех сторон хором сказали «фе». Наши диссиденты-гуманисты (мною политически уважаемые) вроде Копелева, как мне передавали, назвали мои метропольские рассказы фашистскими. Копелевский немецкий друг, составитель Энциклопедии современной русской литературы, вышедшей после «Метрополя», не включил меня в нее, посчитав, что я ничего не стою (особенно рядом с однофамильцем). Близкий к ним по взглядам Искандер открыто говорил, что мои рассказы низкого морального уровня. В этом гуманисты были солидарны с Союзом писателей, отправившим меня на морально-нравственную свалку, отказавшимся считать меня писателем, и выгнавшим меня за эту пачкотню».
http://snob.ru/selected/entry/96944
…Сейчас попытался вспомнить и не смог – чтобы кто-нибудь когда-нибудь сказал о Викторе Ерофееве хоть одно хорошее слово. Возможно, оно найдется у вас. С этой целью и процитировал отрывки из его «мемуаров» в СНОБе – запашок в сети от них такой, что брезгливо поморщилась вся литтусовка – от либералов до патриотов.