Логика в этом решении была. Во-первых, хорошо бы сгладить негативную реакцию от варварских обысков у знаменитого режиссера Кирилла Серебренникова. Во-вторых, на Западе неоднозначно отнеслись к шутливой фразе Путина о гомосексуалистах в душе (интервью Оливеру Стоуну). Один визит в Гоголь-центр должен снять все проблемы и успокоить либеральную общественность – как нашу, так и западную.
– Вы как-то говорили мне, что недолюбливаете этот театр и нашу европейскую знаменитость, – язвительно напомнил Путин. – Что-то изменилось с тех пор?
– Нет, я по-прежнему считаю Серебренникова дутой величиной и бездарным плагиатором, – спокойно ответил Мединский. – Взгляните, пожалуйста, на его источник вдохновения.
– Фу, гадость какая, – брезгливо отшатнулся президент. – Что это?
– Сцена из спектакля Яна Фабра Mount Olympus.
Мединский кратко рассказал о знаменитом бельгийском режиссере, сценаристе, художнике и о его влиянии на современное искусство. В частности на Кирилла Серебренникова.
– А что, в Гоголь-центре мужики тоже друг у друга… анусы лижут? – осторожно осведомился президент.
– Пока вроде нет, – ответил Мединский. – Но всё к тому идет.
Хотя должен оговориться: Фабр чистый гей, а Серебренников называет себя бисексуалом, поэтому женщины в его спектаклях всё же присутствуют.
– Послушайте, но ведь у Серебренникова, насколько я знаю, обширный репертуар, – все еще колебался президент. – Там есть даже классика: Достоевский, Шекспир, Гоголь, Захар Прилепин… Из этого можно выбрать что-нибудь пристойное?
– Нельзя. У нашего гениального художника в творческой палитре только четыре краски: голое тело, нецензурная лексика, эпатаж и разного рода перверсии. Вот, скажем, мизансцена из «Идиота» Достоевского.
После некоторых раздумий Путин принял решение.
– Нет, я туда не пойду, – твердо сказал он. – Пусть уж лучше считают гомофобом и кровавым диктатором, мне не привыкать.
На том и порешили. К теме больше не возвращались.